новости Екатеринбурга > Политика > Нефтяная зависимость России всё углубляется

Нефтяная зависимость России всё углубляется


20-07-2011, 14:00. Разместил: news
По предварительным данным Федеральной таможенной службы (ФТС), импорт в Россию товаров из стран дальнего зарубежья за январь—июнь составил в стоимостном выражении более 119,2 млрд. долларов и по отношению к аналогичному периоду прошлого года увеличился на 48%. Итоги работы в зоне действия Уральского таможенного управления (УТУ) подведены только за 5 месяцев, но и эти результаты лишь усугубляют общую картину. По сравнению с соответствующим периодом прошлого года объём импорта из стран дальнего зарубежья через УТУ в стоимостном выражении вырос на 82,9% (!) и достиг 2,5 млрд. долларов. А экспортные поставки выросли только на 12,1%, составив 5,8 млрд. долларов. К слову, весь российский экспорт этого года также просчитан пока по май включительно, он составил немногим более 202 млрд. долларов, рост к такому же периоду прошлого года 28,5%. Баланс, как видим, всё ещё положительный. Однако мнение экспертов сводится к тому, что если рост импортных поставок продолжится такими темпами, то есть риск, что к концу года мы не просто обнулим все наши успехи на ниве нефтяной торговли — можем уйти в минусовое торговое сальдо. С учётом того, что, по данным Центробанка, чистый отток частного капитала из России по итогам I полугодия составил 31,2 млрд. долларов (в сравнении с 2010 годом увеличение в 2,7 раза), и неясно, за какие такие коврижки капитал начнёт к нам возвращаться, картина становится и вовсе мрачной. Излишне, думаю, напоминать, что основные позиции нашего экспорта — нефть и газ, уголь и руда, лес, удобрения, электроэнергия. Закупаем же мы машины и оборудование, автомобили, компьютеры, телефоны, бытовую технику, лекарства — всё, что считается продуктом высоких технологий. Правда, продукцией технологий традиционных мы себя тоже удовлетворить не можем, закупая за рубежом обувь и одежду, продукты питания… В общем, мы импортируем то, что даёт огромную добавочную стоимость в производстве, влияет на создание дополнительных рабочих мест и преумножает объёмы валового национального продукта в странах-производителях за счёт диверсификации их экономики. А экспортируем то, что не обеспечивает диверсификацию нашей экономики, сужает поле для производства нашего внутреннего валового продукта и в перспективе работает на снижение уровня жизни населения — и в номинальных параметрах, и тем более в сравнении с зарубежными реалиями: наше отставание от цивилизованных стран никак не сокращается. Российская экономика выказывает свою неконкурентоспособность, и все наши нефтедоллары вместе с баррелями продолжают стимулировать закордонную промышленность и приводят к стагнации отечественной. Учитывая рост удельного веса экспорта нефти в общем объёме российского экспорта — хотя мы можем, конечно, как в стародавние советские времена, гордиться тем, что по объёмам добычи нефти держим мировое первенство! — просвет в модернизации не виден, стагнация экономики может лишь углубляться. Наш бизнес в целом совсем не использовал кризисные неурядицы, для того, чтобы перевооружиться и на выходе из кризиса сделать рывок. На Западе не побоялись встряски, по ходу кризиса там перестроили конвейеры на высокотехнологичный лад, закрыли неконкурентоспособные мощности, разобрались с персоналом, оставив квалифицированных специалистов; кого-то заставили переучиваться, поощряли внутреннюю миграцию. Мы же, боясь социальных конфликтов, раздавали бюджетные вспомоществования на поддержание негодных производств, консервируя тем самым безнадёжно устаревшую технологическую базу; средства, которые могли быть инвестированы в модернизацию, потрачены на повышение пенсий, пособий и выплату зарплат сотрудникам, которые реально предприятиям не нужны. Падение нашей экономики оказалось одним из самых глубоких в кризис, а сегодня на старом багаже мы не можем удовлетворить растущий внутренний спрос — и эту нишу заняли другие, что мы и наблюдаем в росте импорта. По экспертным оценкам, только 6% российского оборудования соответствует мировому уровню. Почти треть опрошенных недавно специалистами Центра макроэкономических исследований руководителей российских компаний оценивают своё оборудование как «плохое». У трети предприятий комплексная модернизация проводилась ещё в советское время. Обнадёживает, конечно, что относительное большинство руководителей назвали обновление оборудования первоочередной задачей в ближайшие три года, но почти все из них считают основным препятствием к этому непомерные тарифы естественных монополий — как раз тех, что гонят основную долю нашего экспорта за рубеж. Впрочем, при детальном рассмотрении подавляющее же число руководителей фирм называют модернизацией обычную «замену станков» на конвейере, но вовсе не кардинальную смену технологий. Потому что глобальная реконструкция им не по карману — бизнес задушили налогами, — и нет квалифицированных кадров и хороших научно-технических разработок. И это тоже не удивительно: заграница нам технологий не продаёт ни за какие нефтедоллары, а в России на финансирование научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ частный бизнес тратит около 0,3—0,4 % ВВП. В результате доля России на рынке высоких технологий едва достигает 0,2—0,3 %, в то время как доля США равна 39%, Японии — 30%, Германии —16%. Виктор ТОЛСТЕНКО.
Вернуться назад