«Царь Салтан» — трансформер из Берлина
Сегодня — Международный день театра. Мировое театральное сообщество отмечает свой профессиональный день с 1962 года. А екатеринбургский муниципальный Театр кукол, известный во многих странах успешными гастролями и Международным фестивалем «Петрушка Великий» в нашем городе, в преддверии праздника вновь проявил свою открытость театральному миру.
Здесь 25 марта, по инициативе Института Гёте и при поддержке Генерального консульства Германии в Екатеринбурге дважды прошёл необыкновенный спектакль. Александр Сергеевич Пушкин прибыл к нам из Берлина! Представление «Царь Салтан» показала на Малой сцене ЕТК (ул. Мамина-Сибиряка, 143) актриса Театра кукол о.N (Берлин) Ута ШУЛЬЦ. Она преображалась во всех персонажей сказки. Была и царицей, и Салтаном, и Царевной-Лебедем, и князем Гвидоном, встретившим у своего чудесного острова тот самый кораблик — «Он бежит себе в волнах на поднятых парусах». И зрители верили, что она — Гвидон, а кусочек бирюзовой ткани — бурное море.
Этот берлинский театр о.N и эта актриса уже знакомы екатеринбургским зрителям. В январе 2012 года в нашем Театре кукол был показан спектакль «Бременские музыканты» в жанре театра теней. Но тогда актёров было несколько. А нынче, в преддверии Международного дня театра, Ута Шульц сыграла моноспектакль (режиссёры — Вернер ХЕННРИХ, Аниа МИХАЭЛИС) и показала чудеса театрального преображения.
В загадочной темноте сцены появилась Сказочница в тёмно-зелёной бархатной накидке и начала известную всем российским детям историю: «Три девицы под окном пряли поздно вечерком…», но не на языке Пушкина, а на языке Гёте: И вот она уже царь Салтан, который выбрал себе суженую из этих Drei Mädchen. И вот она уже царица с младенцем на руках — в белом платье-рубище со свёртком из полотняной рубашки. Рубашка надета, волосы растрёпаны, как у юноши, и «трансформер» уже Гвидон — целится из лука в коршуна, спасает Царевну-Лебедь, чьи белые крылья — рукава той же рубахи, которые трепещут, бьются… И всё, и все — она, Ута Шульц.
Поражала не стремительная смена костюмных деталей, а мгновенное преображение — из образа в образ. Мимика, пластика у каждого персонажа в исполнении актрисы индивидуальны, и невозможно было, к примеру, перепутать могучего грубоватого корабельщика с царственным Салтаном. Актриса обладает удивительным многотембровым голосом: она не только говорит именно так, как говорили бы сказочный Гвидон или нежная Царевна-Лебедь, или противная Бабариха, она умеет говорить, как «море-окиян». Рокот волн, стон ветра, писк комара, колокольный звон — это всё голос актрисы Шульц. Действие в исполнении одного «трансформера» разворачивается среди странных деревянных вытянутых параллелепипедов. Они тоже трансформируются то в остров Буян, царство славного Салтана, то в штурвал корабля, то в княжество Гвидона. И при этом успешно выполняют функцию резонаторов. Один из этих элементов декорации даже сыграл «роль» музыкального инструмента — на нём, как на виолончели, смычком по струнам играл один из корабельщиков (актриса та же) и пел о сказочных чудесах. Как выяснилось после спектакля, эти «деревяшки» — фрагменты труб старого консерваторского органа, которые так удачно пристроили к делу в берлинском театре кукол.
«Ты, волна моя, волна, ты гульлива и вольна…» — пела по-русски (!) царица, плывущая с сыном в бочке. Но и по-немецки Пушкин звучал с той же музыкой, с тем же ритмом стиха, что и на родном языке. Зрители часто смеялись: поэт сочинил сказку с юмором, и эта сказочная шутливость жила в берлинском спектакле. Так, Царевна-Лебедь появилась на сцене под танец маленьких лебедей из «Лебединого озера» ЧАЙКОВСКОГО…
Спектакль проходил в рамках Года Германии в России, и перед началом представления к детям в зале с двумя вопросами обратилась атташе по культуре Генерального консульства ФРГ в Екатеринбурге Анне ПОРРО:
— Кто-нибудь немного понимает по-немецки? — это был второй вопрос.
Многие зрители подняли руки. На спектакль пришли ученики гимназий № 9 и № 37, где немецкий изучают углублённо. Но эти гимназисты ещё маленькие и в результате поняли, видимо, не все слова, но зато поняли всё в спектакле. По-театральному. И подтвердили, что на первый вопрос ответили искренне. А был он таким:
— Кто любит театр?
Весь зал поднял руки.
