«Тени» — философия символизма

В пятницу, 13 марта, в выставочном центре «Гамаюн» (ул. Гоголя, 20/5) с успехом прошла выставка самобытного самодеятельного художника Николая ЛЕОНТЬЕВА, который с самоиронией говорит о себе: «Я не умею продавать, не умею организовывать, умею только рисовать». Тем не менее, первые же посетители вернисажа отметили радушие автора, его внимание к каждому гостю, желание создать комфортную и непринуждённую атмосферу, располагающую к общению и доброжелательному обмену мнениями. Среди первых зрителей оказался и я — внук художника и автор этого первого в своей жизни интервью — Николай Леонтьев-младший. Вот таким получился разговор двух Николаев — 70 и 16 лет от роду.

— Дед, насколько я знаю, живописью ты начал заниматься довольно поздно. Художником ощутил себя, уже выйдя на пенсию, или ты и раньше занимался живописью?

— Я любил рисовать с детства. Рисовал карандашом. Около месяца ходил в детскую студию. Рисовал лошадок, танчики.

— Ты же бывший военный, а твои первые картины довольно мирные: это в основном пейзажи и архитектура. Почему?

— С некоторых пор я стал пацифистом. Пацифизм мой сложился после 28 лет службы в армии. Где-то в душе я защищаю природу и всё живое. Войны — это результат грязной политики. Я вырос среди природы, ельников, которые показаны в моей картине «Зимняя сказка». Всё это и вылилось в мои картины. Вот почему я начал рисовать. Надо занять руки и голову.

— Как долго ты шёл к своей первой выставке? Когда и где она состоялась?

— На первой выставке была больше графика: тушь, перо — не кисть. Выставлялся тогда тоже в «Гамаюне». Эксклюзивная тематика, не коммерческая. Хоть она и не выгодная, но мне нравится. Живопись — это очень сложно. Я нашёл в себе силы и научился писать. А тема последней выставки вышла за рамки осмысления природы. Совмещение иллюзии и реальности. Зрителям судить, что из этого получилось.

— Всё-таки на первых выставках у тебя была в основном графика, а сейчас совершенно другие, философские вещи…

— Они ближе к классике. Когда я писал графику, я сильно напрягался. Сейчас всё иначе. Хочу назвать серию своих современных работ «Тени».

— Вообще-то твоя картина «Тени» довольно ранняя.

— Да, это так. Я понял, что учиться уже поздновато. Гипсы рисовать я не умею. А перспективу я и так знал хорошо. Помню, когда учился в военной академии, ребята делали чертежи по три часа, в то время, как я их делал за полчаса. И вот как-то это соединилось.

— Будет ли продолжение темы символизма?

— Разумеется. Я пищу не для коммерции. Мне это чуждо. Я люблю писать. Картины в тематике символизма я писал, отдыхая, даже сам удивился. Так что тему эту продолжу. И хочу обратиться к теме детства.

— Дед, ты часто используешь тени в своих картинах. А откуда они взялись? Как ты нашёл эту идею?

— Дело было так: я взял кисточку 20 мм и провёл линию. Стою и думаю: что дальше? Провожу косую линию. И появляется тень. Это верх живописи. Спонтанно, по воображению. И любой классик скажет мне: «Ты, Николай, прав». Ни срисовывание, ни копирование, ни подготовка не могут быть выше спонтанного выброса адреналина на холст. Это полёт. Достоинство живописи в том, что можно творить один на один с холстом, если есть нужные инструменты. Мазнул — и дальше, как лавина, приходит, нарастает, расширяется идея. Так и появились тени.

— Ты предполагаешь, что будет цикл по теням?

— Да, тени будут присутствовать. Потому, что я не люблю натурализм. Если человек погиб, то я никогда не рисую его труп, я нарисую его тень. Я не люблю насилие и жестокость. Мне крови не надо. Мне хочется, чтобы вы догадывались, что это такое.

— А вообще, какова цель этой выставки?

— Вопрос очень интересный. Если всё разделить на 100 процентов, то здесь только 10 процентов — PR, ну может быть 30 — желание показать свои работы, хотя это не проблема, учитывая возможности Интернета, а 60 процентов — это возможность потусоваться с друзьями и родственниками.

— Планируешь ли выставляться ещё где-нибудь?

— Обязательно. Очень хорошее место — Полевской. Там уже была моя экспозиция графики. К сожалению, без моего участия. Я получил много писем с благодарностями и положительными отзывами. Обратно все картины пришли упакованными ещё более тщательно, чем это сделал я сам. Ещё я хотел бы выставиться в таких городах, как Первоуральск и Реж.

— Только по Уралу? А может, выехать с крымскими картинами в Крым?

— Хорошо бы, но если всё упаковать, то получится багаж размером с большой холодильник. Возникнут проблемы с перевозкой, с поиском места для выставки и хранения… Я не умею продавать, не умею организовывать, но осмелюсь сказать, что умею только рисовать.

— Ну и наконец: твоя выставка открылась в пятницу, 13-го, — не пугает это число, не ожидаешь каких-либо плохих последствий?

— Кроме радости, ничего не ожидаю. Радости, удовольствия и благодарности всем, кто был на выставке. Любой отзыв для меня, даже самый ругательный и критичный, — награда.