Нравственность и моральные качества важнее религиозных культур и этики
«Что есть добродетель, а что такое — порок?» — «Мораль, эгоизм, альтруизм — как вы это понимаете?» — «Можете объяснить, что такое стыд и вина, добро и зло?» — эти и подобные им вопросы ставят подчас нынешних четвероклассников в тупик. И учителям приходится объяснять данные понятия — на примерах из жизни, с отсылками к историческому опыту, основываясь на культурно-нравственном багаже общества.
Как известно, с прошлого года в российских школах введён обязательный предмет «Основы религиозных культур и светской этики», и этот предмет представляет собой целых шесть принципиально разных курсов: «Основы православной культуры»; «Основы исламской культуры»; «Основы буддийской культуры»; «Основы иудейской культуры»; «Основы мировых религиозных культур»; «Основы светской этики». Выбор, какой именно курс будет посещать ребенок, остаётся за родителями.
По статистике, собранной перед началом прошлого учебного года, подавляющее большинство родителей выбрало для детей курс «Основы светской этики», и, собственно, только по этому курсу в школах и имеется хоть какая-то методическая база, есть и одноимённый учебник. В нём 30 глав-уроков. Среди заданий для детей-четвероклассников встречаются, например, такие: «Расскажите о своих поступках или поступках своих знакомых, которые могут быть оценены как добродетельные или как порочные». Или: «Расспросите родителей, бабушек и дедушек, чем эти люди знамениты, почему они могут служить примерами для подражания». Приводится список «этих людей»: Лев ЯШИН, Юрий ГАГАРИН, Чулпан ХАМАТОВА… Будем надеяться, курс — дело живое, и авторы-составители вскоре учтут вкусы всего российского общества.
Иногда приходится слышать: этика — это религия, из которой удалено понятие Бога. Отчасти это верно: роль религиозных учений в формировании нравственных устоев общества огромна. Однако было бы странно отрицать то, что во многом религиозные учения лишь закрепили, возвели в статус неоспоримой божественной истины те нравственные устои и понятия, которые в тот момент уже были сформулированы в обществе. В чём-то же адептам религиозных учений приходится считаться с общественным мнением и сложившимися обычаями, отступая перед несовершенством людей.
Так или иначе, как уже говорилось, большинство наших современников не желает, чтобы их детей в школе учили верить в Бога — не без резона они полагают, что их чада ещё успеют определиться с этим деликатным вопросом, достигнув сознательного возраста. С другой стороны, этическое воспитание они считают делом более важным, чем повышение эрудиции путём изучения подкурса «Основы мировых религиозных культур».
Правда, по вопросу, кому лучше доверить преподавание «Основ…» — священнослужителям или светским педагогам, общественное мнение разделилось практически поровну. Тут, надо полагать, сыграло роль то, что сегодня у общества есть много этических вопросов к светскому государству, в то время как практически все официально признанные конфессии умело на том играют и сумели занять существенную часть освободившейся нравственно-этической ниши. Но граждане, призывая церковнослужителей к делу морально-нравственного воспитания детей и молодёжи, по большому счёту подчёркивают, что этим и хотели бы ограничиться, а давать тем право на пропаганду своих вероучений не хотели бы.
Судя по комментарию ведущего аналитика ФОМ Григория КЕРТМАНА, в целом информированность общества о том, что в школах теперь есть «уроки добродетели», всё-таки низкая. Действительно: даже в семьях, где есть четвероклассники, которые как раз такой курс и проходят, 12% опрошенных впервые услышали о новом уроке от интервьюеров ФОМ! Но само одобрение обществом «Основ…» заслуживает внимания. Это тот случай, когда власти, похоже, смогли уловить запрос общества на нравственность и привитие моральных ценностей подрастающему поколению — на фоне утерь их предыдущими поколениями.
Ответы респондентов ФОМ такой тезис подтверждают. Многие полагают, что с введением новой школьной дисциплины «у детей появятся ценности»; «это укрепит моральный дух». Кто-то говорит о духовности: «будет прививаться духовность»; «воспитание духовности народа». Некоторые — о том, что данный курс сделает детей добрее, гуманнее: «привитие детям добра и любви»; «а то дети у нас жестокие стали, добрее будут»; «учит человеколюбию»; «дети будут не такими дурными»; «может, исчезнет агрессия у детей». А некоторые рассуждают совсем уж функционально: «чтобы молодёжь не была разболтанной»; «дети будут получать правильное воспитание, а не пьянствовать и колоться наркотиками». Или даже говорят об устрашении, каковое — посредством новой учебной дисциплины — должно оказать дисциплинирующее воздействие на подрастающее поколение: «чтобы хоть чего-то боялись»; «побоялись бы совершить плохие поступки»; «пусть чуть-чуть боятся чего-то».
Настораживает лишь одно. Голоса родителей «Школа должна воспитывать, нам некогда, мы на работе» слышатся со стороны родителей на протяжении многих десятилетий. И уже давно доказано на практике, что в одиночку школе не справиться. Сколь великолепны ни были бы педагоги, дети всегда и прежде всего берут пример с родителей. И если те являют собой примеры аморальности, да ещё начинают своих детей «учить жизни» — самые прекрасные порывы государства и педагогов заканчиваются ничем.
