«С кем вы, «мастера культуры»?»
Вот только не надо говорить, что цитата, она же название памфлета Максима ГОРЬКОГО, написанного в 1932 году, отдаёт идеологией и, мол, неуместна в нынешних реалиях — ибо сам «буревестник революции», пусть и Литератор с большой буквы, был сломлен «режимом», а потому-де служить авторитетом для сегодняшних представителей творческих профессий не может.
Горький четко сформулировал то, что ощущали уже и до него, — во времена бурных социальных катаклизмов аполитичного искусства нет и быть не может. Художник всегда по какую-то сторону баррикад. Толстой аполитичен? Ни в коем разе: он боролся с официальной церковью, которая тогда воспринималась как один из столпов режима, — значит, увлекал своих сторонников в лагерь противников этого режима. Ну да, он учил ненасилию. Но его трудами Россия погрузилась в самое кошмарное за свою историю насилие и кровопролитие. А Чехов, Чехов-то аполитичен? Помилуйте, разве аполитичен человек, написавший «Человека в футляре»! Его Беликов — человек, понимавший, что не все перемены к добру. Заставляя людей смеяться над ним, он внушал им противоположную идею: к чертям этот порядок, давайте веселиться и шуметь. Опять-таки пошумели, надо сказать, на славу.
Не нравится вам Горький — вот более современное и рукопожатное: «Поэт в России — больше, чем поэт».
Горький в 1932 году бил тревогу по поводу беспечности «творцов», когда те за своими искусствами не видят, что власть уходит к фашистам, мир катится к войне.
Очень современно. Конечно, было бы явным перегревом ставить на одну доску Навального-Ройзмана с фюрером и дуче. Масштаб, конечно, разный. Хотя, думается, Гитлер вполне бы одобрил идею насильно убирать «недочеловеков» с улиц и всячески над ними издеваться в подвале, лицемерно рассуждая о «реабилитации». Помнится, нацисты тоже говорили: Бухенвальд и Маутхаузен занимаются реабилитацией заблудших душ.
А деятели культуры по-прежнему имеют власть над умами. Им доверяют. В них ожидают найти совесть и ум. Хотя нельзя не вспомнить речение острой на язык Фаины Раневской: мол, талант же — как бородавка, сядет на человека, и всё тут, хотя сам он и дурак, и скотина.
Насчёт скотства хотелось бы сказать следующее. Творческий человек, да еще добившийся успеха, просто обязан достойно нести своё бремя духовного руководства миром. Неохота, не справляешься — уходи с горизонта. Но, конечно, уходить в безвестность неохота. И нести бремя — просто в голову не приходит. Вот и приходится выслушивать взволнованные эскапады в пользу деятеля, который переступил все библейские заповеди. Как быть с этим, спросишь духовного лидера. «Да мне плевать на это, мне важно, что Женя когда-то дал мне тысячу рублей на холст и краски». Вот это, простите, называется продажность. Оказывается, не так уж дорого купить на воровские деньги изрядную часть уральского мира искусств: тому сунули тысячу, тому — две тысячи. Голодные были годы? Ну да, не сытые. Но от дистрофии наши уважаемые мэтры не падали. Просто их снедали амбиции: как так, американские коллеги в Ниццу ездят, а я, такой талантливый, на картошке сижу. И — зверская обида на государство. И раболепная благодарность уркагану, кинувшему тебе кусочек колбаски.
Гуманитарное образование у нас на высоте, демагогии людей обучили на славу. Вот и льётся витийство: а какая разница, кого избирать, должность-то без полномочий; да и что у нас за страна, если бандита у власти некому будет приструнить; а докажите, что он не справится с управлением городом; да и кто вообще без греха, на себя посмотрите. Лукавство — потому что те же люди почему-то с пеной у рта клеймят какого-нибудь «провластного» кандидата. Так что задача та же — заболтать, запутать людей, заставить их голосовать за того самого, который может колбаски кинуть, потому что воровской общак в его распоряжении, а что там с городом будет — да какая разница.
«Самое страшное, что могут с вами сделать друзья, — предать. Самое страшное, что могут с вами сделать враги, — убить. Бойтесь равнодушных. С их молчаливого согласия в мире происходят самые ужасные вещи!» Так написал Юлиус ФУЧИК, журналист, публицист, казнённый нацистами 70 лет назад — 8 сентября 1943-го.
