Политический оптимизм реализуется экономикой

Мне уже доводилось недавно рассуждать в «ВЕ», отчего это Запад оплошал в прогнозах: их ограничительные меры стали, по сути, стимулом для экономики России. Она идёт в рост — пусть и не в такой, каковым его нам бы хотелось видеть.

Напомню, что, удивляясь такому повороту, уже экономисты американской Morgan Stanley стали утверждать: экономика РФ может ещё более ускориться на фоне оживления промышленного производства.

И вот — пожалуйста: подоспевшие официальные цифры от Росстата об основных экономических и социальных показателях России за январь—июнь 2014 года констатируют исключительную правоту и наших предположений, и смелых выводов заокеанских аналитиков.

Индекс промышленного производства за полугодие по отношению к соответствующему периоду прошлого, довольно безмятежного, года — 101,5%. Продукция сельского хозяйства в росте на 1,4%. Грузооборот транспорта — на те же 1,4% (замечу, что этот показатель — вернейший индикатор: раз есть что перевозить — экономика работает). Торговля, связь, услуги — всё в росте и по натуральным объёмам, и в денежном выражении. Вырос и экспорт (на 2%). Импорт уменьшился — на 5%, но зато на российский рынок пошли отечественные товары, другого-то объяснения нет тому, что оборот розничной торговли вырос почти на 3%.

Подросли, пусть и скромно (на 3,3%), реальные — за вычетом всех налогов и отчислений в социальные фонды — зарплаты; а вот безработица снизилась: почти на 6% — общая и более чем на 12% регистрируемая в центрах занятости населения. В Екатеринбурге безработица и вовсе на уровне исторических минимумов — 0,48%, при существенном превышении количества вакансий над числом соискателей работы.

Господа на Западе даже не просчитались — они забыли о собственных подходах четвертьвековой давности. Тогда был взял неафишируемый курс на то, чтобы «задушить Россию в объятиях». Пусть вчерашние совграждане будут думать, что их на Западе привечают как своих, а потому утратят национальную идентификацию. Пусть они всё, что им нужно, смогут купить на иностранном рынке за «нефтеденьги» — и потому будут без особой жалости взирать на то, как умирает за ненадобностью их собственная промышленность и сельское хозяйство. А вот западная экономика получит огромный рынок сбыта.

Никак нельзя сказать, что этот курс потерпел крах. Среди россиян сегодня немалая часть убеждена, что Россию лучше было бы передать под внешнее руководство европейцам или американцам — терять нам нечего, плохого они нам не сделают, толку в суверенитете никакого. Ещё больше наших сограждан ни за что не согласятся воевать против «западных братьев» — с ними, с их культурой они ощущают в себе родства значительно больше, нежели с той землёй, на которой они выросли. Печальная судьба российского реального сектора у всех перед глазами.

Возможно, на Западе решили, что барашка хватит задабривать и приманивать — пора уже его резать, никуда не денется. Считая Россию окончательно сгнившей, начали хозяйничать прямо у нас под носом. А когда мы решились возразить, начали давить. Очевидно, что поторопились. Или опоздали. Наши западные «санкционеры» совсем не учли, похоже, что а) экономика РФ уже не настолько монопрофильная и б) что политический оптимизм, который однозначно сегодня присутствует в обществе, вполне себе способен конвертироваться в экономический рост. Посмотрели бы, к примеру, на историю собственных стран, вспомнили периоды подъёма духа в народе и сопоставили со статистикой экономики — точно совпадает; а почему Россия должна быть исключением?!

Но в нашей ментальности политический, в данном случае он же патриотический оптимизм куда более сильное оружие, нежели в комфортной среде Запада. «Это Ивдель, детка». Здесь с детсада каждого приучают: если с тобой начали говорить с позиции силы, уступать нельзя категорически. Если просят, если убеждают — дело другое. Если грозят или ведут себя так, как будто ты пустое место, — стой насмерть. Чего бы это ни стоило. Потому что если уступишь, покажешь слабину, дашь себя опустить, это обойдётся тебе ещё дороже. Мы-то за свою жизнь натерпелись — в том числе и из-за бугра угрозы помним — и умеем за себя постоять.

Насчёт того, что российская экономика уже более диверсифицированная, нежели в представлениях наших оппонентов, можно убедиться на тех же статистических примерах. Если, скажем, в добыче полезных ископаемых рост менее процента, в производстве электроэнергии, газа даже незначительное падение, то в обрабатывающих отраслях — рост на 2,6%. А лучшие территории — Екатеринбург, например, где экономика давно уже сильно диверсифицирована, — показывают в некоторых сегментах экономики рост и на 22—30%.

Нет, никто не говорит о шапкозакидательских настроениях, ограничения, которые раз за разом вводят по отношению к России США и ЕС, действительно раздражают, как минимум, нашу экономику; да и капитал не сильно стремится, как известно, туда, где неспокойно. Но вынужденное импортозамещение может стать драйвером производства. Состоятельные россияне, осознав, что за рубежом своих денег могут враз лишиться, наконец прекратят их выводить, и начнутся внутренние инвестиции в российскую экономику. Не говоря о том, что атмосфера осаждённого лагеря может возродить чувство сплочённости в нашем обществе, повысить взаимное доверие — а это серьёзный ускоритель экономики.

По данным Института Гайдара, и производственные планы промышленников в начале второго полугодия — на трёхлетнем максимуме, рост производства в июле продолжался. При этом конкуренцию с импортом стали выдерживать на 8% предприятий больше, чем в конце 2013 года, а на недостаток внутреннего спроса промышленники стали ссылаться реже (на 10%). Санкции против России — «это более громогласно, чем серьёзно», считают аналитики гайдаровского Института экономической политики. Конечно, таковыми оценки и далее будут оставаться, если Россия сможет, как говорится, собраться и сделать дальнейший прорыв в инновациях и технологиях, добавим мы.

Как говорит известный экономист, заведующий отделом международных рынков капитала Института мировой экономики и международных отношений РАН Яков МИРКИН, «Если будем умными, то после санкций выйдем на экономический рост».

…И пару слов об Украине. Тут и американский президент намекнул, а германский министр иностранных дел впрямую сказал, что без участия Москвы урегулировать украинский конфликт сложно. «Если вообще возможно», — уточнил немец. Хотел бы задать им и всем в США и ЕС вопрос: они в самом деле рассчитывают, что именно санкции в отношении России подвигнут нашу державу к тому, чтоб вытащить их из ситуации, в которую они добровольно вляпались?!