Прежде чем кричать, надо сосчитать до десяти

Пролистывая старые подшивки, натолкнулся на одно из опубликованных читательских писем. В номера «Вечернего Свердловска» за 14 января 1991 года читательница О. Зиновьева возмущается: «…Как найти помощь человеку с больным кишечником? Хотя бы выдавал врач справку, что человеку по болезни нужно ежедневно растительное масло и молоко, это питание малость облегчает боль. И чтобы органы власти учитывали эту нужду. По талону растительное масло дают на одного человека 500 граммов на 3 месяца(!), его и на неделю не хватает, а молока вообще не достать. Рада бы умереть, чем терпеть голод и адскую боль». К чему я привёл эту выдержку? Начну по порядку.

Человеческая память коротка. Нет, если напомнить человеку постарше, что было 20 лет назад, — вспомнит. А без напоминаний — нет. Будет сидеть и ворчать на сегодняшние проблемы. Тем более для молодых события тех лет — какая-то абстракция из учебников: кого-то вообще «и в проекте не было», кто-то маленьким был, и его от невзгод оберегали родители… Вот и овладевает умами мысль «Хотим перемен, перемены — это ВСЕГДА здорово».

Берём пожелтевшую подшивку и читаем, как живёт страна, отдавшаяся переменам. Газета «Вечерний Свердловск» № 1 за 2 января 1991 года сообщает, что Свердловский горсовет издал распоряжение «О нормах отпуска товаров на товарные карточки».

В январе 1991-го полагались следующие нормы отпуска товаров на одну карточку:

сахар, мясопродукты — по 1 кг;

табачные изделия — 4 пачки;

спиртные напитки — 2 бутылки.

На первый квартал 1991 года:

масло растительное — 0,5 кг;

мыло туалетное — 200 г;

мыло хозяйственное — 1 кусок.

Отдельно в распоряжении было сказано, что нормы отпуска на другие продукты (например, масло животное) будут установлены, когда… масло в городе появится: оказывается, его в городе не было уже 3 месяца!

Год прошёл увлекательно, с митингами и путчами. В ноябре 1991 года нормы упали ещё ниже. Как сообщала тогда газета «Уральский рабочий», сахар, мясопродукты, крупы или макаронные изделия (либо то, либо другое) «отвешивали» по килограмму, кондитерских изделий — по 400 граммов, майонеза, маргарина — по 250 граммов, яиц — по 10 штук, табака — по 4 пачки, водки или ликёро-водочных изделий — по 2 бутылки (или одна бутылка спирта). Вдобавок к животному маслу пропало в городе и растительное. Причём чтобы «отовариться», нужно было выстоять очередь, а то и настоящую битву выдержать.

Исчезли очереди только после освобождения цен. И товары появились. Вот только денег в карманах уже было недостаточно. Тем более что государство уничтожило излишки накоплений, проведя конфискационную денежную реформу. Вы включаете телевизор — и узнаёте, что деньги, лежащие в вашем кошельке, превратились в бумагу.

Происходившее в последующие 10 лет отчасти было настолько чудовищно, что сейчас уже в это и не верится — ну, невозможно такое в мировой державе в конце XX века… Придётся поверить. Поверить в причину, по которой не стало тогда очень многих здоровых, рукастых и головастых мужиков. Они лезли в петлю и бросались под поезда по очень простой и уважительной причине — сил не было который месяц смотреть в глаза своей семье, которую ты накормить не можешь. Ещё больше народу тогда спилось — то же самоубийство, если вдуматься. Кого-то прибрали инсульты и инфаркты… Были случаи, когда руки на себя накладывали матери-одиночки. Именно что ради детей — ведь теперь ребёнка заберут в детдом, и там хоть как-то покормят.

А преступность? И сейчас она беспокоит, но ведь вечером идешь — по всему городу стоят неохраняемые дорогущие иномарки. А мой знакомый в 1992 году оставил машину («шестёрку»!) днём у здания УПИ на 5 минут — сняли колёса. Ладно не угнали. Ладно не убили его самого, чтобы завладеть машиной…

Те, кто сейчас увлечённо смотрит фильмы про «романтику бригад», почему-то не дают себе труд представить, как это всё выглядело с точки зрения обычного гражданина. Ну да, его «благородно» не обкладывали данью. Это был удел бизнесменов, которые бы от души посмеялись над нынешними жалобами на «административные барьеры, удушающие бизнес». Но к простому человеку вечером могла прийти его дочь на выданье в слезах и сказать, что некий «центровой» выбрал её своей подругой, и… И всё. В таких случаях все разводили руками, даже милиция. Не убивает же, просто насилует. Да ещё и подарки дарит.

Собственно, личной безопасности не гарантировали никому. Знаменитое убийство ВАГИНА случилось средь бела дня во дворе жилого дома в центре города, несколько человек поливало из «Калашниковых». Другой случай: по офису в здании на Первомайской, 56 жахнули из гранатомёта. Тоже днём.

Сейчас никто не хочет такого? Ага. Но ведь никто и среди «прорабов перестройки» не мечтал о разгуле преступности и обнищании соотечественников. Намерения были абсолютно благие, речи прочувствованные, и прекрасные песни ОКУДЖАВЫ пели хором. Совсем как сейчас. Даже некоторые лица одни и те же.

Сейчас большинство из нас живёт, может быть, и не слишком богато, но никто голодным спать не ложится и в будущее все смотрят с достаточной уверенностью. Жизнь приобрела некую стабильную платформу. Зачем её сейчас разрушать? Чтобы снова, как мы любим, искусственно создавать трудности, а потом героически их преодолевать?

А вот так менялись цены.

Фото: из архива редакции.