Ау, средний класс, где вы?

Вот спросили недавно наш славный средний класс… Ах, да, тут ведь ещё вопрос, кого в этот класс записывать. По нынешним социологическим представлениям, это российские семьи, которые уже имеют квартиру, машину, в крупных городах — совокупный денежный доход под миллион рублей в год, могут частично оплатить образование и медицинские услуги.

Так вот, их спросили: а готовы ли вы, родненькие, к диалогу с властью? И, вообще, есть ли такой диалог, а если нет — есть ли смысл его затевать?

Сама по себе постановка вопроса забавная: звучит примерно как «контакт с инопланетянами», как будто наша власть тоже прилетела откуда-то с Марса. Но проблема на самом деле есть. В полном соответствии с законами демократии власть у нас избирается мнением большинства. Коим средний класс не является — причём по своим жизненным ценностям, стилю жизни, чаяниям и потребностям категорически отличается от этого большинства.

Сейчас социологи и спросили: готовы ли вы чего-то потребовать от власти? Подсказать ей с высот своего интеллекта и управленческого опыта? Или, что было бы совсем неплохо, встаньте сами у какого-нибудь руля, адаптируйте свой жизненный и бизнес-успех к управлению и политике — авось всем лучше и станет?

Спросили так социологи компании «Башкирова и партнёры» средний класс (1 100 респондентов 25—65 лет в городах с населением от 1 миллиона человек): «Считаете ли вы, что могли бы внести больший вклад в управление обществом, чем вносите сейчас?» И ответил им российский средний класс разноголосо и направленно в разные стороны.

Только четверть респондентов (26%) сказали, что да, могли бы внести больший вклад; но вот закавыка: «Моё мнение/активность не интересует власть» — считают они, и оттого мы можем сделать вывод, что и эти потенциальные активисты не станут рвать гужи, чтобы как-то повлиять на ситуацию в стране.

А каждый шестой (17% респондентов) представитель среднего российского класса о себе ещё худшего мнения: «Такие люди, как я, в принципе не могут внести вклад в управление обществом»; ещё 13% заявили, что «в принципе и не хотят как-то участвовать» в таком деле, как настройка общества на нужный лад.

И лишь 5% из числа тех, кого социологи опросили, радуют своим оптимизмом и уверенностью в том, что они востребованы. Да, сказали они, я могу внести ещё больший вклад в развитие общества — и нынешняя власть даёт мне для этого массу возможностей. Даже если приплюсовать к ним тех, кто считает, что и так уже вносит заметный вклад в управление обществом (таких 8%), негусто, однако, в России тех, на кого можно было бы положиться в плане силы, за которой будущее общества — а значит, и государства.

Беда это или ещё пока только обозначение серьёзной проблемы? То, что в России подавляющее большинство зажиточных (ну, добившихся некоторых успехов и более-менее достойного уровня благополучия) людей исповедуют формулу «Моё дело — сторона»?

Наверное, ещё не совсем беда, но то, что это огромная проблема — когда люди и не собираются дискутировать с властью, а власть и не мыслит себе возможность таких дебатов — очевидно.

Социологи отметили, что опять же лишь каждый четвёртый (25%) респондент считает, что подобный диалог в России ведётся, — 60% уверены, что такого диалога не существует. И это, замечу, ответы живущих в больших мегаполисах, где по определению гражданское общество активнее, где больше свобод и шире пространства для самовыражения; что же говорить о городах малых, где один-единственный работодатель, один-единственный держатель муниципального хозяйства, где вообще к «среднему классу» могут приписать даже тех, у кого просто есть работа?

А ведь во всём цивилизованном мире именно средний класс считается основой общества, по нему меряют планки уровня жизни, из него вырастают политики, они составляют большинство законодателей, ибо это, как правило, хорошие экономисты, финансисты, психологи etc, прошедшие школу жизни и умеющие управлять бизнесами и людьми.

Вовлечённость же российского среднего класса в жизнь общества достаточно низкая. Да что там говорить: и на выборы-то люди с достатком почти не ходят, а после на кухнях перетирают сложившуюся властную конфигурацию. Но кто мешал проявить, так сказать, гражданскую активность — ради себя, своего дела, своих детей?!

Винить в такой апатичности, граничащей с бессознательностью и очевидной безответственностью, следует, думаю, в равной степени как самих представителей среднего класса, которые, получается, готовы довольствоваться теми малыми высотами, которых достигли, но не представляют себе, что можно было бы добиться ещё большего, измени чуть внешние условия, так и собственно власть. Власть пока ещё не столкнулась с тотальным дефицитом (хотя, судя по ощутимому голоду на здравомыслящих людей во власти, процесс начался) мысли и опыта низов — но уже пора бы задуматься, что ещё одно-два апатичных поколения — и непонятно, куда Россия вообще вырулит. Мы уже проходили бунты нищих и нищету во власти, а ныне всё чаще сталкиваемся с тем, как жируют на властных хлебах, — надо ли повторять печальные опыты?..

Увы, но представители нынешнего политического класса внесли свой сомнительный вклад в то, что и собственно политика россиян не вдохновляет. Уже другой социологический институт — Левада-Центр — на основе опроса городского и сельского населения среди 1 601 человека в возрасте 18 лет и старше в 130 населённых пунктах 45 регионов страны вывел, что вкупе лишь у 37% россиян политика вызывает такие чувства, как «уважение, уверенность в завтрашнем дне, надежду, интерес». Зато у остальных российская политика либо не вызывает вообще никаких чувств (28%), либо они есть, но это «усталость, недоумение, брезгливость, раздражение/возмущение, презрение».

Можно понять образованных и зажиточных людей, что вляпываться в такую политику тошно; но, с другой стороны, чтобы её изменить, надобно и «вляпываться» — в смысле идти и ломать стереотипы, давать людям надежду. Не займётесь политикой вы, не выдадите обществу идею — политика займётся вами, а идеологи и политтехнологи обломают и вас, и общество.

Впрочем, тот ли у нас средний класс, к которому мы вроде апеллируем? Того ли качества, как на том же цивилизованном Западе?

По исследованию Независимого института социальной политики (НИСП), в последние годы лицо российского среднего класса меняется — в нём растёт доля чиновников и людей в погонах. Зато, по статистике НИСП, уменьшается доля интеллигенции, специалистов и руководителей в рыночном секторе, а также доля предпринимателей, которые раньше составляли основу этого социального слоя.

Тем важнее, думается, проявления гражданской активности тех, кто чего-то добился в жизни самостоятельно, крутится в рыночной среде. Да, собственно, от того, будет ли власть дискутировать с обществом, с его представителями в лице среднего предпринимательского класса, будет зависеть и будущее самой власти: если не разовьётся средний производственный класс, не станет расти экономика — будет ли чем наполнять бюджет? Соответственно, будет ли за счёт чего «прикармливать» послушное большинство?