Богатые и бедные: как сузить пропасть?
На днях растиражирован рейтинг самых богатых людей России, в списке — 131 долларовый миллиардер, и это самый высокий показатель в современной российской истории. Причём за последний год клуб пополнился 11-ю новобранцами — тоже своего рода рекорд.
Зарубежные и отечественные экономисты относят Россию к числу стран с высоким уровнем имущественного неравенства. Пропасть между людьми, вкупе владеющими капиталом, равным 450 млрд. долларов (в отечественной валюте это сопоставимо с расходной частью всего федерального бюджета 2013 года — 13,4 трлн. руб.!), и теми, кто вынужден жить на зарплаты (средняя по стране 27 340 руб.) и пенсии (размер средней трудовой 10 400 руб.), колоссальная. Хотя, кстати, с другой стороны эта разница не такая уж запредельная, мы лишь несущественно обгоняем США.
Как заявил недавно директор Центра социологии и экономики Института социально-политических исследований РАН Игорь БОГДАНОВ, «доходы состоятельных россиян зачастую в сто раз превышают уровень доходов бедных слоёв населения». По данным Центра, помимо миллиардеров в России проживают 160 тысяч человек с годовым доходом более 1 млн. долларов, почти полмиллиона человек получают более 100 тысяч долларов в год. В то же время, как показало недавнее исследование ВЦИОМ, две трети россиян признаются, что живут в режиме постоянной экономии. По официальным оценкам, озвученным Президентом Владимиром ПУТИНЫМ, за чертой бедности в стране живут 13% населения, что составляет примерно 18 миллионов человек. Правда, за последний год эта цифра уменьшилась на два миллиона, то есть на 10%, но радоваться этому как-то не получается.
Заметим, что наша черта бедности — выживание на 5 долларов (150 руб.) в день — одна из самых низких в мире. Так что едва ли случайно, что, по оценкам различных социологических институтов, порядка 35— 40% населения относят себя к слою бедных: они фактически балансируют на грани этой черты. К слову, социологи утверждают, что такой сильный разрыв между доходами богатых и бедных порождает «субъективную бедноту», когда даже те люди, которые не проживают в нищете, начинают называть себя бедными. Ведь всё на свете относительно, смотря с кем себя сравнивать…
Эксперты говорят, что сегодня средний класс в России составляет чуть менее трети населения страны; к 2050 году его доля должна достичь 50% (в развитых странах уже сейчас этот показатель на уровне 60—70%). И будем откровенны, качество жизни российского «среднего класса», к которому за пределами Москвы относят даже тех, кто зарабатывает от 4 до 30 тыс. долларов в год, имеет старенький автомобиль, раз в пару лет выезжает за границу, значительно ниже западных мерок. Да что там говорить: по главному интегральному показателю уровня жизни — ВВП на душу населения, он у нас составляет 17 700 долларов в год — Россия на 71-м месте в мире. К слову, в Португалии, которую мы когда-то собирались догнать, душевой ВВП — 23 000 долларов; в США — у них лишь 12-е место в мире — 49 800 долларов. Первенство тут у исключительно нефтяного княжества Катар — 102 800 долларов, но там и населения чуть больше, чем в Екатеринбурге…
Естественно, что пытаться сузить пропасть между блеском «элиты» и нищетой множества можно разными способами.
Разумные люди, думаю, сходу отвергнут всякого рода экспроприации — подобные эксперименты в нашей истории приводили к тому, что богатых, может, и не оставалось, — но и бедные никуда не исчезали; даже наоборот, вся страна превращалась в государство с третьесортным уровнем жизни. Не стоит, думается, идти и по пути «мягкого социализма», когда хозяйственная деятельность зарегулирована. Скажем, у нас много говорят о том, что «зарплаты не могут отличаться слишком сильно» и нужно ввести специальные законы. Но что это даст? Либо расцветут разного рода схемы по обходу запретов. Либо будет парализована деятельность предприятий, которые не смогут нанять высококвалифицированных менеджеров и профессионалов — те не будут соглашаться на предлагаемые зарплаты.
Нет, дорога к процветанию лежит через рынок. Нужно исключить из нашей жизни возможности сверхобогащения за счёт личных или родственных связей. И нужно всемерно развивать конкурентный, цивилизованный бизнес. Сверхдоходы — это всегда следствие недостатка конкуренции, справедливо это и для рынка труда. Бизнесмены получают личные сверхдоходы потому, что их у нас мало, они могут монопольно (или «олигопольно») навязывать свои условия оплаты труда наёмных работников, среди которых конкуренция за рабочее место куда как выше.
Екатеринбург, безусловно, один из благополучных в этом плане городов. Средняя зарплата около 35 000, безработица в полпроцента — это всё следствие того, что ещё 20 лет городские власти пошли по пути строительства свободного рынка, отбросив социалистические стереотипы. Как говорит заместитель главы администрации Екатеринбурга Александр ВЫСОКИНСКИЙ, «власти были прагматиками». У нас не работники конкурируют за работу, а работодатели за работников, что неизбежно сказывается и на соотношении зарплат.
Конечно, не всё так просто. Разлёт доходов в России — это и разлёт жизненных ценностей и устремлений разных слоёв общества. Кто-то работает, занимается бизнесом, — а кто-то лежит на диване, довольствуясь пособием по безработице и обирая маму-пенсионерку. А методов давления на людей, заставляющих их работать и зарабатывать, у нас нет.
